"Российкая газета в Прикамье" № 125.Статья "Слабое звено" С. Владимировой.

СЛАБОЕ ЗВЕНО

В ПЕРМИ ПРОШЛО ОБЩЕСТВЕННЫЕ СЛУШАНИЯ ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА В ШКОЛЕ

ГОД УСЛОВНО получил учитель физкультуры младших классов за то, что ударил двух подростков в школьном коридоре. Такое решение принял мировой судья октябрьского района. Мальчишки поплатились за то, что случайно обрызгали педагога водой.

Это судебное разбирательство как раз совпало с общественными слушаниями по правам участников образовательного процесса, которые прошли в Перми. За круглым столом собрались руководители областной и городской систем образования, правозащитники, представители научно-методических кругов и родители.

Слушания показали: в понимании того, что есть права человека в школе, позиции сторон расходятся кардинально. И прежде всего это касается вопроса о том, чьи права нужно защищать в первую очередь. Не секрет, что в школе директор давит на учителя, учитель на родителя и все вместе – на ученика. Однако практики защиты прав всех участников образовательного процесса фактически нет. Государственные службы и общественные организации в лучшем случае берутся охранять самое слабое звено – школьника.

Однако и тут не обходится без противоречий. Как сообщил участникам слушаний учитель одной из пермских школ, здесь безуспешно пытались самостоятельно определить, что такое физическое и психическое насилие. Вопрос возник при выпуске школьной стен газеты, а в поисках ответа педагогам ученикам пришлось углубиться в дебри Интернета.

Вопрос действительно не праздный. В то время как работники школ считают нарушением прав ребенка рукоприкладство, правозащитники трактуют тему в разрезе европейских конвенций. В качестве доказательств нарушения прав ребенка демонстрируют фотографии школьных туалетов с открытыми кабинками, указывают на отсутствии шкафчиков для личных вещей школьника и других атрибутов частной жизни. За границей требования к взаимоотношениям ребенка и педагога предельно жесткие. Учитель даже не имеет права взять ребенка за руку без его разрешения. Это считается вторжением в личное пространства. О том, чтобы замахнуться на него, и вообще не может быть и речи. У нас учитель нередко фиксирует внимание ученика, прихватив его за предплечье. И при этом мысль о том, что имеет место физическое насилие, ему не приходит в голову.

С учетом разности позиций правозащитники требуют немедленного ведения ликбеза для учителя по правам человека и по основам конфликтологии.

Если в первом случае необходимость организации семинара или курсов не вызывает сомнений ни у кого, по поводу навыков разрешения кризисной ситуации у департамента образования Пермской области есть свое мнение.

- На все случаи жизни рекомендации дать нельзя, - прокоментировала заместитель главы департамента Галина Гутник. – психологическая подготовка есть у любого учителя, конфликтология входит в вузовские программы подготовке учителей. Другое дело, что не все педагоги умело исполняют полученные знания.

В течение нынешнего года в пермских школах проводился эксперимент по поведению должности школьного уполномоченного по правам человека. Омбудсманы – так в Европе коротко называют таких специалистов – появились в 15 учебных заведениях. А конфликтные комиссии или суды чести, специально предназначенные для того, чтобы разрешать возникающие конфликты, существовали в школах и раньше. Однако и здесь разброс результатов и мнений очень велик.

Мало кто из членов конфликтных комиссий может привести реальные примеры работы. Это характерно для большинства школ: да, комиссия существует, но тогда собирались в последний раз и по какому поводу – никто не помнит. А это означает, что в кризисные ситуации родитель, учитель и ученик остаются один на один со своими проблемами.

Между тем школьный омбудстан может многое – если его намерения серьезны. Рассказывает уполномоченный по защите прав участников образовательного процесса школы №25 Галина Наумова:

- Эта должность нужна в школе абсолютно всем. За год я получили 40 обращений – и практически все ситуации разрешены. Причем проблемы были самые разные. Например, ко мне обратился дедушка одного из ребят, пожаловался, что ребенка обидели с наследством. Типично школьная ситуация: 12-летний школьник написал реферат по технологии, а учитель этот реферат публично порвал. Мы по работали над разрешение этого конфликта. В итоге педагог принес извинения, предложил ребенку помощь при подготовке к работы. Не редкость в нашей практике и обращения от учителей, и не только по внутри школьные проблемам. Например, за этот год мы сумели устроить трех учителей в общежитие. Словом, результаты есть.

Но тут есть сфера, где не ступала нога омбудсмана. Речь идет о взаимодействии школы с органами управления образованием. Поскольку механизмов цивилизованного разрешения этих конфликтов, видимо, не существует в природе, то школа вынуждена их избегать. А в результате остаются незащищенными родитель и ученик. Пример недавних нововведений в городских школах, которые, с точки зрения родителей, затрагивают интересы детей, - первые прошедшие в Перми единый муниципальный тест для выпускников начальной школы на право обучаться с пятого класса в гимназии.

- В свое время наши дети поступили в гимназию, выдержав вступительные испытания, - на поминает Сергей Белев, отец гимназиста. – И вдруг им предложили поступить в ту же гимназию во второй раз, теперь по муниципальному тесту. При этом в городских гимназиях установлен разный проходимый балл – от 17 до 25. Нам неизвестно, давал ли городской комитет распоряжение в обязательном порядке организовать тестирование тех детей, которые уже учатся в гимназиях. Но руководство гимназий заставила выпускников начальной школы выполнить тест в обязательном порядке – видимо, боялось потерять бюджетные деньги, поскольку для учащегося гимназии установлен повышенный норматив финансирования. Считается, что тест должен был обеспечить справедливый набор учеников в пятые классы гимназий, чтобы городской бюджет мог финансировать по повышенным нормативам самых достойных. Но разве этот принцип не нарушался, если проходной балл разный? Ведь в число достойных попадают дети с разной подготовкой. Тогда о какой справедливости мы говорим?

- Если ребенок уже учится в гимназии, никто не скажет, что он должен выйти за ее стены, - прокомментировал ситуацию председатель городского комитета по образованию и науки Николай Карпушин. – В таких случаях нужно требовать у директора учебного заведения приказ или распоряжение и смотреть, кто его подписал. Подобных указаний городской комитет не давал. Тест проводился для учащихся образовательных школ, которые хотели бы с пятого класса продолжить учебу в гимназиях. Он должен помочь ответить на вопрос – какой ребенок из 100 тыс. пермских школьников имеет право на повышенный коэффициент финансирования. И для всех учеников тестирование было абсолютно добровольным. Что касается вопроса о том, что дети, ныне обучающиеся в гимназиях, вынуждены повторно поступать в то же учебное заведение – незаконно они проходили отбор именно в первый раз, при поступлении в первый класс. Проходной балл в разных гимназиях получился разным потому, что гимназии определяли количество мест для вновь поступающих. Дети, которые не прошли по баллам в центральные гимназии, могут быть перераспределены в другие, где проходной балл был действительно значительное ниже.

Особое внимание по поводу единого муниципального теста в контексте прав человека имеет заместитель директора по научно-методической работе центра развития образования имени Ветлугина Геннадий Клименков:

- Предусмотренная согласно Положению о проведении ЕМТ процедура повторной сдачи теста в сентябре (для тех учащихся гимназии, которые не прошли тестирование) приведен к вторичному перераспределению ученических потоков. Не набравшие требуемого количества баллов гимназисты вынуждены будут менять образовательное учреждение: гимназии, в соответствии с политикой ГКОН, будут заинтересованы в отчислении детей, так как финансироваться их обучение будет по нормативу для общеобразовательной школы. Кроме того, нарушаются права детей и родителей с позиций подготовки к тестированию: эти аспекты с ними не обсуждались с м омента поступления в гимназические классы. И это нарушение прав будет продолжаться еще 3 года как минимум – по отношению к тем детям, которые поступили в первые классы гимназий три года назад.

Это только один из примеров того, как сказывается на интересах отдельного школьника решения городского комитета по образованию, принятые к исполнению директорским корпусом. Не имея возможности оспорить такое решение, директор вынужден дополнять его механизмами собственного изобретения, защищая интересы своего учебного заведения, как он их понимает. Крайним оказывается ученик

Эту тенденцию подтвердил недавний мониторинг, в ходе которого были изучены уставы школ. Право ученика на защиту его законных интересов встречается в одном уставе из десяти. Гораздо более распространенное явление – право директора определять своими приказами другие права и обязанности учащихся, не предусмотренные уставом школы. Один из участников дискуссии прокомментировал этот факт с помощью высказывания Уинстона Черчилля: «У директора школы столько власти, сколько не снилось ни одному премьер-министру».