Газета "Звезда" № 123.Статья "Ходоки" А. Снитко.

Они робко постучали в дверь, на мое «Входите» также робко переступили порог и еще больше оробели, увидев мужчину. «А секретарши у вас нет?» - спросили после «Здравствуйте». «Нет, - отвечаю. - А зачем?» «Да мы уже привыкли, что дальше секретарш нас не пускают...» «Садитесь, - говорю. - Слушаю вас...» Они сели и чуть ли не дуэтом выдохнули: «Допекло!..»













В пору невыносимой жары июля и начала августа допекло жителей поселка Шумихинский (сами они называют его Шумихой). Еще больше допекло-дожарило их огородики - картоху, огурчики-помидорчики, капусту-моркву... - все то, что с таким трудом выращивали. И когда поселок - весь! - отключили от воды (сказали, что на неделю, а минула не одна), люди не выдержали, всем миром сочинили челобитную губернатору, депутату Госдумы В. Савостьяновой, уполномоченному по правам человека С. Матвееву и в редакцию «Звезды». Сбросились, кто по рублю, а кто и по червонцу, снарядили двух Тамар - Жданову да Лукьянову - и отправили ходоками в Пермь.

Они сидят передо мной в душной редакционной комнатке, обмахиваются платочками и рассказывают, как долго искали «губернаторский дом» (так и сказали), как непросто было попасть в приятную прохладу холла, а затем и в приемную губернатора.

- Дальше нас не пустили, - в голосе Тамары Лукьяновой послышались нотки обиды, но товарка ее, Тамара Жданова, успокаивающе-философски добавила:

- Да оно и понятно...

Лукьянова согласилась:

- Конечно, конечно...

Обе зорко уставились на меня: ты-то что скажешь? Кивнул головой: мол, конечно... И говорю женщинам (уже успел пробежать глазами их челобитную), что не так давно был у них в поселке.

- Наверное, только в администрации, - чуть ли не двойной иглой попытались уколоть корреспондента, но - мимо.

- Не знаю даже, где ваша администрация и кто у вас главный администратор, - отвечаю. - Был в школе, по делам редакционным. С учителями и по поселку прошелся...

- Значит, вы представляете, как мы живем...

Очень даже представляю. Будто сейчас вижу пожилого мужчину, инвалида, топающего, помогая больным ногам байдиком, от ключа, что за поселком. Несет в трехлитровом бидончике водицу - суп сварить да напиться в такую жару...

- А нам, бабам, что остается? - не то в меня, не то в пространство летят слова женщин-ходоков. - Плакать? Насадили в огородах того да сего, так ведь гибнет без полива. Что зимой-то кушать будем?

Из письма я уже знаю: отключение воды 29 июля, без предупреждения, на неделю, растянувшееся намного дольше, - не первое. А главное - не последнее, поскольку кто-то где-то узаконил (то ли в Шумихинском, то ли в самом Гремячинске), что насосы будут качать воду только по 7-8 часов в сутки.

- А платите как? - спрашиваю женщин.

- По-прежнему, как за круглосуточную подачу, - отвечает Лукьянова. И добавляет: - Бог с ними, с деньгами, мы и так их почти не видим. До беды недалеко - вот что страшно.

- Да она уже была, - вставила Жданова, - теперь может повториться.

Было вот что, если верить моим собеседницам. В Шумихинском вспыхнула эпидемия дизентерии. Полсотни, если не больше, человек в больницу, в Гремячинск увозили.

- Но об этом молчат, - замечают женщины. - Вот вы в «Звезде» знали об этом? Писали? То-то...

Сейчас беспокоятся жители поселка, поскольку воду не качали больше недели, водовод пустой. И будет он ржаветь, наполняться всякой нечистью. Когда заработает, все это потечет из кранов.

- Посуда немытая, дети, да и сами не купаны - баня ведь тоже не работает из-за того, что нет воды... Вот вам и новая эпидемия...

- Как же пожарные ваши без нее, водицы-то в такую жару? - спрашиваю, вспомнив, что частные дома Шумихинского сплошь деревянные, а госсектор едва ли не весь зияет пустыми глазницами окон да ребрами чердачных перекрытий, - шифер давно «налево» ушел.

- Нет у нас пожарной команды.

Зато пожаров... Припомнить их число мои собеседницы не смогли. «Немало было, - сказали. - И люди гибли, и все сгорало дотла, пока из Гремячки, за 35 км, приедет пожарная машина».

Вспомнил я и то, что в Шумихинском видел то ли больницу, то ли медпункт, в общем, что-то здравоохранительное. Спрашиваю женщин:

- Врачи-то ваши, шумихинские, почему тревогу не бьют?

- Бьют, - горькая улыбка скользнула по лицу Тамары Лукьяновой. - Нас... Привезут машину-цистерну воды в больницу, люди с бидончиками к ней, а медики им: отойдите, это не для вас...

- Что же власти-то ваши, местные? - спрашиваю.

- Так в письме же написано, - отвечают.

Читаю: «Мы, жители, оказались заложниками нерадивых руководителей, которые ничего не желают делать, даже искать и наказывать виновных в неуплате за коммунальные услуги (на них-то и ссылаются, объясняя причины отключения воды - А. С.), а страдают все».

- Но хоть что-то же власти предпринимают? - настаиваю я.

- Ага, - горько улыбаются женщины в ответ.- Науменко, глава-то поселковый, Николай Антонович, взял да и в отпуск укатил. А Гремячка... Как только воды не стало и люди начали звонить-трезвонить в город, Гремячка отключила всю наличную связь - телефон, телеграф.

Теперь понятна фраза, которой начинается письмо Трутневу, Савостьяновой, Матвееву и в «Звезду»: «Почему чиновники, окружающие вас в правительстве, на местном и губернском уровне «тихой сапой» готовят 1917 год?»..

О многом еще рассказывали мне две шумихинские Тамары, за беседой отдыхая от дороги и от хождений по этажам «губернаторского дома» и Дома Советов. О том, что с передачей ЖКХ в частные руки (многие ведь ратуют за это, в таком именно направлении видят панацею от всех бед коммуналки) лучше не стало, а хуже - враз. Никакие ремонтные работы жилфонда не ведутся. С какой заявкой ни придешь в ЖКХ, на все ответ один: «Плати. У нас денег нет». Люди честные возмущаются: за коммунальные услуги и аренду жилья платим регулярно - где же те деньги, куда уходят?

- Отопление и то оплачиваем за 12 месяцев в году, - говорят мои собеседницы. - Хотя в апреле отключают. В целях экономии. Говорят: грейтесь от солнышка, оно уже вон какое высокое да ласковое.

Не об одной коммуналке говорили мне немолодые, натруженные женщины. К безработице то и дело возвращались (закрыта не только шахта, но и швейный цех, и хлебозавод, и детские ясли). О зданиях - той же шахты, того же хлебозавода, - что разбомбили, разворовали. Словом, о всех своих бедах. И о том, что никто из власть имущих не видит этих бед и видеть, кажется, не желает.

- Будем ждать, что ответит губернатор, - он о каждом жителе области присягал заботиться, - вздыхают женщины, собираясь в обратный путь.

- Будем ждать, - вторю им.

Что еще скажешь? Нечего, но вроде бы и надо... А потому, прощаясь, молвил в слабое утешение уходящим:

- Будем надеяться...