Газета "Свобода во Христе" № 2.Статья "Право на прощение" А. Дербенева.

Сергей Николаевич Матвеев – посредник между обществом и властью. Он – уполномоченный по правам человека в Пермской области, а также председатель комиссии по помилованию. В этом-то качестве, а еще просто как человек Сергей Николаевич и заинтересовал корреспондента «НЗ».

Корр.: Что самое главное учитывается при принятии решения?

С. Н.: Я не могу сказать, что главное, а что второстепенное. Все обстоятельства образуют комплекс причин, которые побуждают членов комиссии голосовать за то или иное решение. По большинству голосов решения в Комиссии принимаются единодушно, но есть и такие, которые вызывают очень жаркие споры, дебаты. В ходе обсуждения могут открыться обстоятельства, о которых даже не подозревали.

Корр.: Все эти определенные обстоятельства и учитываются при рассмотрении ходатайства. Но ведь могут же в процессе знакомства с делом возникнуть просто симпатии.

С. Н.: Конечно, конечно.

Корр.: Допускаете ли вы субъективный подход?

С. Н.: А почему он субъективный? Любое мнение, которое является итогом общественных обсуждений (а в них принимает участие 13 человек), субъективно по природе, но объективно по конечному результату. Мы рассматриваем субъективные причины, которые движут каждым человеком, но приходим к объективному результату: либо отклонить ходатайство, либо удовлетворить.

Учитывается прежняя судимость человека: сколько раз, по каким статьям; было ли применено условно досрочное освобождение или амнистия; какие категории преступлений были им совершены: тяжкие, особо тяжкие, средней тяжести; чем занимался человек до осуждения, семейное положение, наличие детей, обеспечены ли они материально и кто занимается их воспитанием. Учитывается также отношение к содеянному (из текста прошения, из приговора), характеристика администрации колонии (поощрения, взыскания), состояние здоровья осужденного, страдает ли он какими-то тяжелыми хроническими заболеваниями.

Каждая из этих причин может побудить любого члена комиссии сказать об осужденном: «Достоин!».

Корр.: В христианской церкви принято как догма то, что нет такого преступления, за совершение которого Бог не прощает. В евангелии от Иоанна 3:16 записано, что Бог возлюбил ВЕСЬ этот мир. Вы в своей работе какими-то моральными принципами руководствуетесь? Добротой, состраданием?

С. Н.: Я не могу сказать, что мои внутренние убеждения не лежат в основе моих действий. Конечно же, лежат. У меня есть свои мировоззренческие взгляды, насколько они сопоставимы с той или иной религией, не знаю, но считаю, что каждый человек имеет право на сострадание, милость и прощение.

Есть еще и юридический термин. Вам должно быть известно, что юриспруденция не основана на догмах религии, а зачастую они противоречат друг другу. Есть юридические концепции: каждое преступление должно быть наказано, права лиц, потерпевших от преступлений, подлежат такой же защите, как и права обвиняемых от незаконного осуждения. Поэтому хочу сказать, что мнение, которое я выражаю поднятием руки за то или иное решение, в большей степени является выражением моих общих мировоззренческих взглядов в конкретном случае. Не могу казать, чем я больше руководствуюсь. Это трудно объяснить.

Корр.: Может ли вера осужденного быть таким обстоятельством, которое повлияет на решение?

С Н.: У нас уже были такие случаи. Ряд церковных организаций изъявляли в письменном виде свою поддержку прошению осужденного в применении к нему акта о помиловании. Такие прошения, наряду с другими обстоятельствами, Комиссией рассматриваются.

Корр.: Это поручительство?

С. Н.: Поручительство юридически – это ответственность. Государство и церковь разделены по закону, но это не значит, что церковь не может выражать свое отношение, основанное на религиозном понимании. Это не расценивается как поручительство.

Корр.: Есть мнение, что, попав в зону, особенно на пожизненное, многие заключенные становятся «святыми» только для того, чтобы получить какие-то послабления, а по возможности и УДО? Есть ли профессиональное чутье на таких людей?

С. Н.: Твердо уверен, что верующий человек не кичится своей религиозностью или набожностью. Если человек пришел к осознанию необходимости спасения души, это его внутренние убеждения. А насколько он искренний в том, дать оценку может только один Орган - вы прекрасно понимаете, о чем я говорю. Если имеет место корысть, фальшивая набожность – Бог ему судья.

Корр.: Каково ваше отношение к смертной казни?

С. Н.: Отрицательное. Мы должны признать, что преступность есть не что иное, как социальная болезнь общества. Уменьшить вред от этой болезни можно воспитанием, образованием, равным доступом к социальным благам, достойной заработной платой. Т. е. создать организм, в котором болезнь не будет принимать размеры раковой опухоли во всех органах. Согласитесь, сейчас преступность поразила все сферы общества.

Что в таком случае преследует смертная казнь? Наказание виновного за содеянное? А что изменится после того, как приговор будет приведен в исполнение? Тот, кого он убил, не воскреснет, причиненный ущерб возмещен не будет. Принцип наказания?

Согласен, каждое преступление должно быть раскрыто, найдены виновные и привлечены к ответственности. Ввиду того, то у нас эти три принципа не соблюдаются (низкая раскрываемость преступлений, не все преступники получают наказание), у большинства в обществе создается впечатление о безнаказанности преступлений. А раз так, давайте казним тех, кого поймали?!

Когда в прошлом году поднималась эта тема, я организовал выезд журналистов в колонию «Белый лебедь», где осужденные отбывают пожизненное заключение. Большинство журналистов призналось: «Еще не вопрос, что жестче: содержание в таких условиях до конца жизни или смертная казнь».

Кроме понятия «неотвратимость наказания», есть еще понятие «справедливость наказания». Кто на сегодняшний день может с уверенностью сказать, что 100 процентов приговоров выносится в отношении виновных лиц? Никто. Судейская ошибка, произвол органов следствия - все это, к сожалению, имеет место в нашем обществе.

В Римском праве существовала мудрая истина: лучше 10 виновных в преступлении выйдут из зала суда оправданными, чем 1 невиновный будет осужден. Пока существует вероятность, что хотя бы один процент осужденных будет казнен за преступления, которые им не совершались, общество не должно брать на себя ответственность отнимать жизнь у другого человека.

Так готовы ли мы, не давая человеку жизнь, отнимать ее? Брать на себя функции Судьи Высшего лично я не хотел бы.

Вот говорят, давайте введем смертную казнь для распространителей наркотиков. А можно ли сделать так, чтобы наркотики у наркораспространителей никто не брал? Детский сад, школа, семья, институт и т. д. Должно быть воспитание такого образа жизни, чтобы в возрасте 14, 16 лет подросток смог сказать наркодельцу, предлагающему покурить травку: «Мне это не нужно, я без этого хорошо себя чувствую». Ведь что такое распространение наркотиков? Это склонение к пороку. Но каждый человек сам делает выбор: взять или не взять наркотик. Тогда с чем надо бороться: с причинами или с последствиями? Я предлагаю бороться с последствиями.